О налете банды Махно

Хохлаева Лидия Ивановна

Услышала перестрелку и топот конницы, политкомиссар уезд. Берд. больницы Андрей Борисов (Лисовский по кличке Тельной). Линейкой свозили раненых более 80 человек, многие раненые умерли от страшных ран в больнице. Об этом могут рассказать жители Лисок. [794] Махновцы не разрешали убирать раненных, они оскорбляли сестер, санитаров. Умирали от тяжелых, глубоких сабельных ран, потери крови, заражения крови. Жил медперсонал в общежитии при больнице, работали сутками. Раненые в основном красноармейцы воинской части. Убитых сразу вывозили на гору в тифозный корпус, там был барак (а может, в казармы под горой). Трупы Михеловича, Бушуевой, ее сестры, Денисова лежали в бараке (здесь родильн. дом ныне). Бушуевой тело было изрешечено множеством пуль. Там их обмывали, ложили в гробы, а затем хоронили. Много людей сопровождало, на кладбище траурный митинг. Выступали ораторы. О Борисове знаю, что вступил в парт. с 1917 г. Раб. политкомиссар, затем Красный Су [795] Ростовской обл., был там председателем. Хирург Топалов эмигрировал с белогвардейцами в Болгарию. Врач Александров выдавал наших и 1921 г. ЧК арестовала его.

15/VI-67 г.

БКМ – Арх.

Примітки

793. Помітка: В дело 12/XII-1920 г.

794. Мешканка Лісок Анастасія Павлівна Баликіна (дата народження – 1 (14) листопада 1902 р.; проживає у м. Бердянськ, вул. Дачна, 47) про це не пам’ятає. Натомість, під час археографічної експедиції 5 липня 2006 р. вона нам розповіла:

– […] А что помните о Махно?

– Махно? Он был… У меня была сестра, это, а сестрин муж был. Ну, тогда ж война была. 14-й год, война была. И он попал у плен. А потом, когда в это время Махно пришел, как раз он вышел с плену, 7 лет он был у плену… Он как раз вышел из калитки (он военным был, вот)… Махно приезжали… Махна не видала, а эти, ну его… отряд был Махна. Это было.

– Много их было? Как они выглядели?

– Много их было. По той стороне, с шашками [махає рукою, немов шашкою]. Много было их. А мы ж тут все повыходили. Нам же ж интересно. Это ж 14-й год был, война… Мы же еще девушки были, когда уже война. Сестра вышла замуж, внук родился. Война 14-го года, а он 15-го года. […]

– Что случилось с мужем сестры? Махновцы что сделали, когда он вышел в форме?

– Ничего не сделали. Его ж мы сохранили. Они ж хотели его…

– А, вы спрятали его?

– Мы ж… Да. «Пожалуйста, это ж военный, вы уж извините». Его не тронули. Оставили. И сразу поуходили. Они его оставили… Вот это война была. […]

– Махновцы пришли, убивали кого-нибудь?

– Нет, мы не видели, чтобы убили. Нас не трогали, и они всем отрядом, с шашками полетели, а мы ж попрятали… Может кого и это…[…]

– Махно прошел с отрядом, и куда пошел? Как долго в городе был?

– Пошли. Дальше пошли [показує в бік заходу, тобто виїзду з міста].

– Одеты махновцы во что были?

– Военная. Военная форма. Ну я ж Махна не видела, а только его этих… солдатов… Ой, сколько их было! А мы ж… Нам же интересно: «Махно! Махно приехал! Махно!»

– А что у них было: повозки, лошади, пулеметы?

– И на лошадях, и так бежали… На лошадях, и шашки эти наверху…

– Махновцы грабили людей?

– Нет… Нет. Нет. Мы ничего не видели такого. Мы все стали бояться. Интересно ж. «Махно! Махно приехал! Махно!» Интересно ж.

– Так а почему Вам интересно было? Что Вы о нем слышали?

– Ну как же не интересно?! Ну, война ж, война ж! Ну как же, какие ж там они, какой он, Махно?! Обыкновенные люди, такие, в шапках [показує, ніби на ній велика лохмата шапка]. Это было, кажется, осенью уже. Нет, или весной?

– Или зимой?

– Нет, тёпло было. Кажется, в сентябре. Вот не помню, когда Махно зашел, в каком они… Не помню. Я знаю, что мы повыходили еще не одеты.

– А когда они зимой пришли и около нынешнего автовокзала, здесь, рядом, многих постреляли и порубали, слышали об этом?

– Нет.

– А сколько Махно раз приходил в Бердянск?

– Один раз. Было это как налет какой-то. […] Сколько я царей пережила… А таких, налётных разных…[…] Когда большевики были, это была… как вам сказать… революция. Мы ж революцию видели!

– Что видели в революцию?

– Ну что революция? Революция была. Стреляли один одного. Ховались, тикали…[…]

– Когда Вы маленькая были, на какой улице жили? Когда махновцы приходили?

– […] По этой же улице.

– А не слышали, когда Махно приходил, ваши соседи не ходили с махновцами грабить?

– Нееет… Этого не было. Этого не было. У нас мало тогда было… Не, этого не было […]

– А Ваши сестры ничего не рассказывали про Махно?

– Мы тогда много сидели и разговаривали с сестрами. Нам интересно было.

– Про Махно говорили?

– Да! Ну что говорили… [далі каже замріяно] Какие у них шапки, какой у них наряд, какие они, знаете, были… Ой, какие были… на лошадях, и так… На этой стороне лошади, а по улице…

– А Вы не боялись, что Вас с собой заберут? Они женщин не брали с собой?

– Не… Нет. Никого. И не слышно даже было, чтоб они кого чи вбили… А просто летели, летели, а куды?… «На Мелитополь, на Мелитополь, Мелитополь». Где это Мелитополь там?

– Про них ничего плохого никто не рассказывал?

– [тягне шанобливо] Не-е-е… Нет… […] Махна не видели, интересно, а он кучерявый, небольшой ростом – так говорили.

– Кто говорил?

– Ну, бабочки там. Может, и видели где там. Говорят, кучерявый, небольшого роста. Значит, где-то видели его. Может, и он был тут! Это ж не одно к нам! Тут же не одна улица… Их же… Их знаете сколько было! Когда пролетали… Их много было… Отряд летел…

795. У тексті кілька літер не прочитано.